В прошлое воскресенье Самозванка обнаружила пыльный диск. Он, как оказалось позже, принадлежал Бедуинке, собравшейся выкинуть его еще пару веков назад. Разнесчастный диск долго томился под кроватью Спирохеты, ожидая, пока его выудит убирающаяся Самозванка — и дождался. И так уж вышло, что никому он, кроме глухой, ни на что не сдался: у Самозванки на этот счёт имелись определённые планы.

В Меняльный вторник девушка выручила за него сборничек стихов. Тоже, кстати, не особо нужный. Но, в конце концов, книга для неё гораздо полезнее диска. И ещё на обложке сборника был нарисован крайне романтический герой — угрюмый молодой человек, смотрящий на заросший сад.

Прижимая к груди добытую книжечку, Самозванка поспешно ретировалась. Меняльный вторник — большое скопление народа. Без Креветки никого не слышишь, во всех врезаешься, только успевая выкрикивать: «Извинитеменяпростите!» Открыв сборник на первой попавшейся странице и прочитав какую-то очень мутную строку, — конечно же, о любви — Самозванка решила прогуляться по Дому. Возвращаться в комнату не хотелось — настроение не то. Крайне, хм, романтическое.

Она попетляла по опустевшим коридорам, пересекла гостиную, лестничный пролёт и вышла на крыльцо. На котором увидела зеленоволосую девушку, сидевшую к ней спиной.

Химера — не самая любезная из домовцев. Но Самозванка не смогла припомнить ни одного случая, когда бы она ей нагрубила. Хотя ни одного их разговора не вспомнила также. А когда не вспомнила, дала о себе знать:

— Здравствуй.

Отредактировано Самозванка (2015-02-11 19:20:05)

— Ты ведь не против? — Самозванка присела на соседнюю ступеньку. Нет, встреча с Химерой ничуть не расстроила девушку. Одиночество она сравнивала с рыбьим жиром — в сущности, вещь полезная, но от его избытка воротит порядочно. Дни, когда Самозванке хотелось побыть одной вместо того, чтобы примоститься к какой-нибудь мало замечающей её компании, можно было пересчитать по пальцам. Например, случай в санатории — бр-р. Или сегодня. Но и сегодня она предпочла уединению неожиданный разговор.

Устроилась Самозванка вполоборота — чтобы видеть шевелящиеся губы Химеры. Обвела двор блаженным взглядом, прижала к груди томик. А потом начала пытливо вглядываться в лицо собеседницы, стараясь понять, о чём идёт речь. Наверное, это было очень невежливо, так вторгаться в чужое, отчаянно защищаемое личное пространство. Самозванке было неловко: она всё понимала, но ничего поделать не могла.

— Ну... иногда. — Вопрос о курении требует чёткого ответа: либо «да», либо «нет». Но, похоже, Самозванка ещё не определилась. — А ты кури-кури.

Как-будто у неё кто-то разрешения спрашивал.   

Во дворе — ни души. Августовский, пахнущий приближающейся осенью ветерок играл в ветках деревьев. Самозванке нравилась осень. Тронутая ржавчиной трава, густые ранние ночи — что-то очень книжное и загадочное. Почти до мурашек. Дом многолик. Например, он — посиделки с соседками, кутающимися в пледы. Пьющими ароматный, где-то отысканный Спирохетой чай и ждущими зиму.

Самозванка же зиму не любила — она вечно простывала, и у неё непрерывно болели уши.

— Как дела? — девушка мягко, где-то даже осторожно улыбнулась. Скользкий вопрос: зачем ей знать о делах Химеры, если они и говорят, собственно, впервые? Но Самозванка как-то об этом не подумала. Сборничек стихов она положила на колени и чуть повела плечами, словно потягиваясь. — Видела сегодня Габи. Очень, хм, эффектная у неё...

Пальцами провела по губам, скулам, манерно мазнула глаза тыльной стороной ладони. Буквально — «боевая раскраска».

Самозванка никуда уходить не собиралась.

Отредактировано Самозванка (2015-02-21 23:31:46)

В Доме испокон веку существовал культ кофе. «Желторотики» знали, что он — атрибут старшеклассников, которых здесь почитали гораздо больше, чем напитки, сигареты и фильмы по пятницам вместе взятые. Без него не обходилось практически ни одно застолье, гадание или карточная партия. Кофейный запах стоял в каждой второй комнате, и это Самозванке нравилось. А вот сам кофе — нет. Горький. Пить она его могла, лишь щедро разведя с сахаром, водой, а в редких случаях и молоком. Короче: получавшаяся субстанция имела право называться чем угодно. Только не тем, чем надо.

Однако Самозванка, как и положено всякой самозванке, старательно выдающей себя за кого-то другого, уверяла, что кофе любит ничуть не меньше остальных домовцев. Даже тетрадь свою не просто коричневой называла. Поэтому ответила со всем серьёзностью:

— Да... Без кофе-то...

Правда, следующий вопрос вогнал её в ступор. Нет, дело было не в том, что она не могла высидеть несколько часов с Креветкой в ухе. И не в том, что спокойно обходилась без Ночи Сказок. Скорее, Ночь Сказок прекрасно существовала без какой-то там Самозванки.

— Нет, не хожу. — Голос у неё стал ещё более надтреснутый. И то ли рассказать ей нечего, то ли не зовёт никто или смущается она сильно — неизвестно. — А ты?

Снова не специально, конечно, но всё же лезет куда-то за непринуждённый разговор. Сказки, особенно домовские, — вещь неоднозначная.

Фраза про Длинную Габи особого успеха не имела. Оно, кстати, не удивительно. Так что Самозванка решила развернуть тему более интересную, но не менее неприятную.

— Все обязательно ждут чего-то плохого. Жутковато немного. Или не немного, ну, согласись. Почему что-нибудь непременно должно случится?

В сущности, Самозванка принадлежит к тем людям, которые опасность замечают в последний момент. Может, именно поэтому она так часто и попадает впросак.