Неделя подходила к концу, и впереди были выходные, которые надо бы чем-то дельным занять.  Естественно, лучше занять их чем-нибудь полезным и тягомотным, например, чтением книг, рекомендованных на лекции по Культурологии. Поэтому фазан Гуль решил отправиться в библиотеку  за этими самыми книгами, и время для посещения общественного места выбрал предобеденное - когда в библиотеке не людно и особенно спокойно. То, что в следствии выбора именно этого времени он может пропустить обед, Гуля не волновало, - и голоден особо он не был, и знал, что воспитанному унылому фазану из категории "а" и позже радушно дадут порцию салата и каши. Так что, все должно было быть спокойно и удачно. Должно, но не обязано, как обычно доказывает реальность, когда кажется, что все хорошо просчитал.
Коридор был почти пустой, если не считать его на сейчас весьма тихой и смазанной коляске, и какой-то тихой светловолосой девушки , шуршащей ботинками на противоположной стороне широкого коридора которая в его сторону и не смотрела даже. Да и он не особо рассматривал случайную прохожую, следя за дорогой и стараясь ехать подальше от сквозняков, гулявших около больших окон и шевелящих пыльные шторы. "Опасность сквозняков не столько в холоде, сколько в том, что ветер переносит микробы в закрытом помещении. Наверняка, на этих старых шторах, скопивших пыль и паутину  не одного года, микробов и сапрофитов скопилось огромное количество. Очень опасные шторы, как и сквозняки, если подумать, лучше от них держаться подальше."  -задумался фазан. И, как раз в это время, видимо, микробов на шторах накопилось на столько много, что один из карнизов рухнул вниз, развернулся в полете и загремел на пол в каких-то сантиметрах сзади  от его коляски, даже скользнув по ручке и обсыпав его пылью. Как это обычно бывает, по-правде страшно стало только в следующий момент, когда понял, что чуть притормози он, и , как минимум, получил бы сотрясение мозга, а мозг для  фазана очень важен в целостном состоянии. О максимуме думать вообще не хотелось, хоть и думалось, и холодный пот выступил на лоб.
-Да какого Лога !? - выругался он, дергаясь с места и начиная активно отряхиваться, - Возмутительно!
И, тут разволновавшийся и рассердившийся на обстоятельства фазан вспомнил, что в коридоре была еще и девушка - уж не погребло ли ее под вредоносным карнизом? А он еще и выражается так...   
Он увидел блондинку, которая лежала, упершись в кусок старой шторы, растянувшейся поперек  коридора. Под девушкой и шторой была какая-то лужа. Сначала Гуль испугался, что это кровь, но, присмотревшись, пришел к выводу, что кровь, даже в столь бледном организме, была бы красная, а не мутно-серая с примесью красителя старой шторной ткани.   Но, все равно было как-то жутко - очень уж неподвижно и закрыв глаза девушка лежала. Все таки надо проверить - в сознании ли она,- нельзя же так удалиться, пусть даже и за Пауками, когда кто-то вот так лежит. Вдруг, будет, или уж есть слишком поздно? Холодок проел по спине от предположений. Сглотнув, Гуль подкатил коляску поближе к лежащей девушке , и наклонился, стараясь услышать - дышит ли она.

Реакции девушки Гуль  был весьма удивлен. У него, конечно,  был не очень большой опыт в общении с противоположным полом, и он был уверен в том, что производит не лучшее впечатление своим внешним видом - мучнисто-белая кожа,  в связи с ситуацией  сделавшаяся еще более бледной, слипшиеся, сколько их не расчесывай, волосы, сейчас еще и слегка взлохмаченные от усиленного отряхивания, да  еще и пыль везде, наверняка, приклеилась на холодный пот. О гордой чистоте фазаньих рубашек в этой ситуации тоже приходилось забыть, - штора сделала свое темное дело и теперь ехидной улыбкой лежала на полу, сделав одежду парня из первой весьма серой. Но, все же он никак не думал, что, к счастью, живая, светловолосая худенькая девушка в мокрой одежде, увидев его, что-то выпалит о том, что ей жаль и прикроется от него, растопырит  ладони, покрытые коридорной грязью, отметинами , оставшимися от лежания на полу, и еще разными цветовыми пятнами, въевшимися в кожу, как это  бывает у тех, кто любит рисовать. Обычно фазан не любил пристально рассматривать людей и их детали, но, если тонкие ручки так внезапно взмывают прямо перед носом, то рассмотреть их детально было единственной реакцией сознания. От удивления Гуль отдернулся, чуть растащив колесами грязную лужу, и стал наблюдать за девушкой дальше. Та медленно встала, обтекая каплями из коридорной лужи, и смотрела куда-то в сторону. «Может, у нее так сильно кружится голова от падения, что она не может сориентироваться в пространстве?» Мельком глянув на лицо девушки, он заметил, что лицо девушки  очень бледно и покрывается красными пятнами.  Может, это температура у нее повышается? От шока, удара, лежания в воде или еще какой-нибудь неведомой болезни, занесенной коварным сквозняком… Захотелось поскорее отправиться в Могильник, позвать Пауков, которые полечили бы пострадавшую, а за одно провериться и самому – не успел ли чем-то заразиться. Но, Гуль все же сделал над собой усилие и подавил панический порыв. Все же это не «правильно» - бросить слабую (очевидно ведь, что не сильную), напуганную, не здоровую девушку в беде, да еще и на сквозняке, а для фазана быть правильным очень важно. И не только это – к человеку, не смотрящему на собеседника, появилось какое-то отдаленно родственное сочувствие.  После короткого, оценивающего уровень здоровья, взгляда на лицо почти собеседницы, он тоже смотрел больше в сторону,  так и продолжая смотреть, сейчас  катулся чуть вперед,  и, сжав нервно  подлокотники, решил продолжить их разговор, – все же она за что-то перед ним извинялась... Может, за тот вид, в котором она предстала перед  представителем самой аккуратной группы?
-Девушка,  не волнуйтесь, вы выглядите не намного хуже, чем я, это ведь ситуация виновата, на сколько я понимаю. – сказал он, сожалея о том, что клички собеседницы не знает, - Мы оба живы. И , кажется, здоровы… Вы ведь здоровы?... Нам сколько это возможно в стенах нашего учреждения…  О том, что здесь случилось, я непременно расскажу на ближайшем собрании нашей стаи,  Джин донесет это до Гомэра, а Гомэр – до самого директора. – сказал он чуть более воодушевленно, убежденный в том, что это должно успокоить девушку, – те службы, что должны следить за хорошим креплением карнизов и тяжелых штор будут посрамлены за проявленную халатность, и все крепления перепроверяется, и,  значит, больше ни на кого не обрушится такая неприятность. Но, тут Гулю показалось, что несчастную жертву шторы стало еще и потрясывать... Может и показалось просто. Чуть помолчав, фазан все же решил продолжить речь и сузил круг «подозреваемых», – Это, наверняка, те строители, что белили коридор этим летом, расшатали карниз, вот он и упал от сквозняка. – он поглядел в сторону окна, за которым уже пролетали первые, оторванные холодным ветром, почти совсем еще зеленые листья.

Отредактировано Гуль (2015-04-08 17:40:04)

Гуль ожидал совсем не той реакции от коридорной собеседницы, и  потому удивленно поднял глаза на пару секунд, глядя на,  действительно расстроенное и  бледное, лицо девушки. Она так волнуется за судьбы тех, кто только что чуть не покалечил, а то и чуть не прикончил их обоих, хоть и не умышленно… Даже он, не собиравшийся жить особо долго, не был бы рад столь глупой кончине, которая запомнилась бы, скорее, как забавный случай, уже не говоря о том, что девушка, относительно  целая внешне, никак не должна погибать.  Тот, кто испортил во время летнего ремонта карниз. Должно быть ,исполнитель замыслов Мастодонта :  « Хороший калека- мертвый калека»… А светловолосая пострадавшая говорит :"Я не пострадала, честно, а такие проблемы...Не хочу доставлять их кому-то. "
  Фазан глубоко вздохнул, обдумывая случившееся, и сейчас  понял свою ошибку, – он ведь говорит с девушкой, добрым и чувствительным существом, а не с состайником, которого , наверное, порадовало бы  ,пусть даже теоретическое, справедливое возмездие кому-то за то, что несчастный случай чуть не произошел.  Девушки, судя по встреченным после принятия закона Пифии и этой славной тихой блондинке, имя которой он до сих пор так и не удосужился спросить, - очень милыми и добрыми могут быть, всем сочувствующими. А он, вместо того, чтобы помочь даме, ей рассказывает о борьбе с тем, кто им навредил, в то время как несчастная дама, до нитки промокшая и испачкавшаяся в луже не ясного цвета , уже дрожит от холода. Правильный парень, наверное, уже давно предложил бы девушке переодеться… Правда, у него не было того, что можно предложить в подобных ситуациях, согласно кинематографу, – пиджака или чего-то в этом роде, а до того уровня альтруизма, при котором отдают свою одежду, оставаясь без всего, Гуль еще явно не дорос. Нужно как-то закончить беседу и отправиться им обоим переодеваться, если уж на то пошло.
-Хорошо, наверное, я слишком увлекся. Извините. – сказал он, глядя в лужу, которую колесами увеличил, немного катаясь туда-сюда во время раздумий, - Если Вы хотите простить этих людей, то, давайте посчитаем, что это вина только штор и карниза. Они как те кирпичи из анекдота, по крыше ползущие «Один говорит: - Плохая нынче погода. - Ничего, лишь бы человек хороший попался!»
Гуль повествовал анекдот ровным и тихим голосом, потому что очень стеснялся такое рассказывать, еще и при девушке. Было больше похоже на констатацию фактов, чем на юмор, и это самого фазана даже успокаивало.

Казалось, что вот сейчас они могли бы представиться, что-то еще сказать и разойтись с миром. Но, именно в этот момент одному из Домовских воспитателей приспичило пройтись именно по этому участку коридора. И не какому-то, а почетному старшему крысюгану – Шерифу. Увидев обрушенные шторы, грязь и воду, и девушку и фазана около всего этого безобразия, воспитатель Второй просто расплылся в улыбке. А В этой улыбке было все (кроме полного набора своих зубов)  –и насмешка, и ехидство, и радость отмщения. Гуль понимал причину последнего. Ведь Гомэр, будучи тоже весьма фазаном, хоть и не молодым и уже облезающим, не раз рассказывал своим подопечным о том, как на воспитательских собраниях Директор распекал Шерифа за невообразимую грязь во Второй. Сначала Акула говорил, что вообще мужской второй этаж – сущий хлев, по сравнению с третьим женским, милым и сравнительно ухоженным . Потом упоминал, что среди парней на спальню Первой любо-дорого посмотреть, – всё на своих местах, даже пыль почти всегда сметена. Страшно, но не безысходно, и во всех остальных спальных, за исключением Второй, – такого страха не на каждой помойке натерпеться можно, даже реальные крысы к Крысам не забегают – чтобы не прилипнуть к полу намертво, ведь, как то не удручает, грызуны значительно умнее своих человеческих тезок… И тут для Шерифа такой вот подарок судьбы.
-Это вы все тут сломали и испачкали!- быстро подойдя к виновникам загрязнения, грузный мужчина стал , практически, разбрызгивать ботинками лужу, пытаясь изобразить гнев, который все равно пересиливала ехидная радость, - Вы все изгадили, в таком чистом и выбеленном месте! – порадовался он, что брызги долетели до стены. -Вы все это теперь уберете, захваленные молокососы!... И вы тоже. – поправил себя он, глядя на девушку, на минуту представив, что его слово услышит Крестная, - Но, если здесь останется хоть капля грязи, я этого так не оставлю! Я приму такие меры, что вам мало не покажется. Марш за мной!
Интересно, как он себе это представлял?... Во время тирады Шерифа, Гуль то и дело пытался что-то вставить («Но…» «Простите» « А не кажется ли…»), но, ему не удалось, крысиный воспитатель его просто игнорировал.
  Казалось, что Шериф, наподобие старшины из армейских фильмов, заставит их мыть пол и стены зубными щетками . Но, к счастью, фазан ошибся,  - надзиратель Крыс дошагал до обычно закрытой двери , находившейся неподалеку от них, открыл ее силовым методом, и оттуда вывалилось несколько щеток,  от которых крысиный вожак. Оказалось, что это комната инвентаря для уборки. Были там щетки, тряпки, швабры и даже одежда для проведения соответствующих работ.

Шериф удалился так же внезапно, как и появился, только теперь явно в хорошем настроении. Интересно, он случайно не за фотоаппаратом куда-нибудь пошел, чтобы запечатлеть нас на "месте преступления"?
Проводив взглядом главкрыса, Гуль перевел взгляд на девушку, которая спросила: - Можешь на секунду отвернуться?
Сначала фазан не совсем сообразил - зачем, а потом посмотрел еще раз на ее мокрую и грязную одежду, и на пыльные, но все же сухие вещи в комнате инвентаря, и закивал, отъезжая назад, за одно уволакивая пару щеток, валявшихся в дверях. Когда дверь за светловолосой незнакомкой (во всяком случае, в плане имени - до сих пор так оно и было) закрылась, Гуль стал озираться, пытаясь оценить фронт предстоящей работы и придумать - что же делать...  В Первой он только что пыль со своей тумбочки стирал, - остальную работу  по уборки самой чистой мужской спальни за всех фазанов выполнял доброжелательный и трудолюбивый Кит.
А что, если и сейчас позвать на помощь Кита? - улыбнулся такой идее Гуль. Носитель имени доброго морского животного никогда не откажет в помощи состайникам, да и убираться ему будет проще, чем коляснику и слабой замерзшей девушке.  Он было уже повернул коляску в направлении Первой, но, подумал, что не уверен - там ли остальные сейчас, или все еще на обеде. И выглядела бы его отлучка как позорное бегство от проблемы. Это, конечно, оно и было, если задуматься, но, бегство не просто прочь от задания, а уход за  помощью им обоим.
Очень не правильная мысль!- закрыл Гуль лицо рукой, - Оставить , хоть и временно, девушку один на один с проблемой, еще и голую... - от этих мыслей он немного покраснел, представляя кого-то, вдруг открывшего дверь  темной комнаты (если вдруг там не предусмотрено освещение...) в тот момент, когда собрат (сосестра?) по несчастью переодевается. После этого он быстро вернулся к двери, охраняя ее, хоть и не совсем впритык. Наклонившись, не без напряжения, и  взяв одну из щеток за чистящую сторону, поднял ее,  после чего древко щетки все же отказалось стоять ровно, и щетка из рук выпала, стукнув по окну. Счастье, что древко,  было пластиковым, и летело не далеко, иначе масштаб уборки возрос бы. Гуль, хоть и не убирался в спальне,знал какой стороной щетки уборку делают, просто ему было удобнее так предмет инвентаря подцепить.Теперь же, когда он представил, что бы было, если бы удар по стеклу оказался сильнее, парень стер холодный пот со лба, и решил в одиночестве больше ничего не предпринимать. Просто стоял на месте, глядя на грязную лужу, штору, сейчас вбиравшую воду в себя, и прочее безобразие, и покачивал головой.

Гуль обернулся, когда девушка успела не только выйти, и сложить намокшую одежду на подоконнике и приготовиться к уборке, вооружившись тряпкой и ведром. Вот так задумался!
И то, отреагировал только тогда, когда она спросила:  Можешь пока вытащить шторы из воды? Девушка была в огромной футболке неопределенного цвета и широких брюках, что предавало ей несколько рэперский вид, - еще бы шапчонку набекрень и подвеску , размером с подкову, с инициалами. Но, нет, не превратило бы и это ее в рэпера, выражение лица совсем не то, и напор совсем не тот, такой скромный напор, к уборке лишь призывающий...
Он кивнул. И  правда, наверное, не будь он из числа тех, кто привык действовать только после получения инструкции, и сам мог бы догадаться начать какую-то уборочную деятельность. а не только размышлять на этот счет. Но, он все же был "из числа тех", и только теперь поехал выбирать тот край шторы, с которого удобнее будет начать работу. Мокрый край, не прикрепленный к карнизу, больше подходил, хоть и был ужасно  грязным и капающим. Гуль поморщился, когда согнулся в взял его в руки, и ощутил, как мутная жижа пропитывает рукава, но, рубашка и так была уже безнадежно испачкана, так что, пришлось смириться с таким неприятным обстоятельством.
Снова послышался тихий голос новой знакомой, которая все же первой вспомнила об этикете и представилась. Позор нам, фазанам.
-Чумкой? - переспросил Гуль, немного удивившийся - за что же спокойную милую девушку могли назвать болезнью, которая губит собак и кошек. Хотя, чему удивляться,в Доме имена весьма своеобразные..., - Извините, что не представился раньше, где мои манеры... Меня зовут Гуль. - немного извиняющимся тоном сообщил он, продолжая скручивать мокрую шторину в рулон, подъезжая медленно к карнизу и отъезжая от лужи, с которой воевала Чумка. Скатав рулон, оборвал его от креплений (это, конечно, не хорошо. и может повредить зубца держащих прищепок, но, чтобы их аккуратно открепить , пришлось бы падать ниц перед карнизом, а потом с трудом снова забираться на коляску, что явно не ускорит процесс работы) и оставил у стены. Потом поехал за второй шторой, которая лежала за спиной девушки.
-Извините, что побеспокою, но, вынужден попросить вас чуть отодвинуться. или я могу нечаянно вас ударить. - сказал он, остановившись напротив Чумки и кивая в сторону шторы. - Жаль, что мы оба безнадежно пропустили обед. - решил за одно сказать он, чувствуя, что живот напоминает о ненакормленности неприятными звуками.

Наверное, разговор о пропущенном приеме пищи был не самым разумным, потому что после этого ощущение некоторого голода стало только сильнее, но, надо же было как-то поддержать разговор... Не о погоде же говорить, потому что и так видно какая она, и слышно тоже.
-Может быть, потом что-то перепадет,сказала девушка.
Ага, где-то на следующий завтрак... - подумал Гуль о темпах своей работы, - Чумка то хоть всю воду уже собрала, а я только полторы шторы скрутил. Или, одну и одну четвертую шторы... - фазан посмотрел на скручиваемый потихоньку рулон грязной тяжелой ткани, от которой хотелось чихать, и он то и дело морщился и  сжимал нос пальцами, чтобы не чихать. И еще разгибался и водил плечами, которые ужа успевали затечь от  работы в наклоненном положении. А потом еще морщился, ожидая, когда в голове пройдет расплывчатость и небольшое кружение после наклонов и распрямлений. В общем, маневренностью и силой похвалиться он точно не мог. Невольно вспомнился самый маневренный колясник Дома Лорд, который в столовой то двигался динамичнее некоторых ходячих, он бы такую проблему, наверное, за считанные минуты разрешил. Ох, о чем думаю. Человека вообще, Ральф знает куда, увезли , у него такие проблемы, которые уборкой не исправить, тут совсем нечему завидовать.
Звякнула ручка металлического ведра и послышался голос Чумки:  Схожу воду вылью. Потом приду за шторами, ладно?
- Да, конечно. - закивал он, приближаясь уже  к креплениям шторы. Потом поглядел на размер ведра и решил не оставлять собеседницу без ценного совета, - Только, если будешь наливать воду для дальнейшей уборки, не набирай ведро целиком. Оно станет слишком тяжелым, и это может очень негативно повлиять на  твой позвоночник и внутренние органы... И шторы тяжелые, их лучше бы на чем-то увезти, а не унести... - после сказанного совсем завесился челкой, - слишком уж много советов он дает девушке.
Конечно, есть вариант, что мы надорвемся и сильно заболеем, и за это все будут осуждать Шерифа, обрекшего  нас на непосильную работу. Но, все же лучше остаться сравнительно здоровыми, чем так отомстить... - прошуршали мысли в голове. После этого он оставил рулоны штор у стены, рядом с отбуксированным карнизом и завис в раздумьях - не начать ли протирать стены, забрызганные немного? Взяв сухую не большую тряпку, выпавшую из комнаты вместе со щетками, попробовал потереть одно грязное место на стене, но, пятно лишь увеличилось. Надо подождать прихода воды , точнее, прихода Чумки с водой, которую она, надеюсь, наберет не слишком много... Дама работает, я отдыхаю, но, занимаюсь умственным трудом. - успокоил он себя, глядя на следы эксперимента с грязью и сухой тряпкой.

Гуль был рад, что девушка вернулась целой и невредимой, и с не целым ведром воды. Он тоже одобрительно закивал, принимая дар в виде чистой воды. Намочив, покряхтывая, тряпку, принялся отмывать стену, забрызганную и их трудами, и трудами Шерифа. Приходилось наклоняться и разгибаться, а он этого каждый раз сильно кружилась голова, и спина начинала ныть. И, вроде бы совсем простая и не объемная работа растянулась больше скручивания штор. Наверное, еще и из за того, что фазанья щепетильность заставляла Гуля оттирать за одно и другие пятна - следы от чьей-то обуви, способность к рисованию подошвы которой, видимо, кто-то занимался около окна от скуки, размазанные куски жвачки. Это было противно делать, потому Гуль много раз споласкивал тряпку, посильнее скручивал ее и продолжал отчищать нижнюю часть стены. Тер так усердно, что чуть даже не выпал из коляски в один из моментов, но, вовремя спохватился, и выровнялся , ощущая ка холодный пот выступает задним числом. На верхнюю он и не замахивался, там были надписи. Не такие многочисленные, ка стены коридора, где были мужские спальни, но, все равно, информационное поле домовцев, которые не нашли более цивилизованных путей передачи информации, и сюда добралось. Это за грязь в Доме не считали, да и, стирать такое - себе дороже может быть, так что пусть остается где и было.
Он так увлекся отмыванием, что не заметил, что делала в это время Чумка. Понял он, что она, видимо, стирала древние тяжелые коридорные шторы все это время только тогда, когда увидел, что жуткая материя сушится, перекинутая через подоконник, стекая уже более чистыми лужицами на пол, а сама Чумка сидит на подоконнике, прислоняясь к холодному окну. Такая разгоряченная...
-О небеса, Чумка, ты стирала шторы? - спросил он очевидное, чувствуя стыд за то, что в таком тяжелом деле ничем девушке не помог... Можно ведь было  хотя бы довезти шторы на нем... Глупая идея, конечно, и, не факт, что он бы решился это выполнять, но, вариант такого действа возник в голове,- Боже мой, такой тяжелый труд, это же опасно для позвоночника, для органов, для зрения... - начал он перечислять , невольно запугивая себя и собеседницу... - И сейчас, ты ведь рискуешь простыть, получить бронхит, ангину, миозит... Пожалуйста, спустись с окна, не рискуй так сильно. - подъехал он, с трудом удерживая за зубами опасение насчет того, что с подоконника и упасть можно. В двух направлениях.
Кажется, девушку уже потрясывало, вполне возможно, что и от обилия нравоучений и отсутствия реальной помощи.  Гуль, зависший напротив нее, все еще с ведром и тряпкой в руках, вспомнил, что зачем-то притащил их, и отставил ведро с серой водой, а отжатую тряпку бросил рядом с лужицей от штор, хоть и думал попасть в саму лужу. Решил покараулить "сестру по несчастью" здесь, и, в случае чего, ухватить ее за ногу, наверное, и не дать упасть. В теории это казалось реалистичным, и то сомнительным. Выглядел со стороны фазан , вполне возможно, весьма странно, все так же взъерошенный и еще более испачканный, наклонившийся и держащий руки "наготове",чтобы что-то ловить, с серьезным напряженным лицом.