Рыжая открывает глаза, смотрит в бесконечное небо. Где-то на окраинах густая синева уже начинает золотиться. Над Домом такого неба не бывает. Слишком чистое и нигде не видно Расчесок. Значит, снова.
Рыжая любит и не любит это место. Потому что оно слишком хорошо для нее. Потому что здесь нет ничего, что так надоело за годы жизни в Доме. Потому что здесь она ничего не контролирует. Это не ее мир, это мир, куда ей хочется вжиться. И однажды она добьется этого, пусть и не сейчас.
Спину неприятно колет – тонкая белая футболка плохо защищает от нескольких сухих травинок. Рыжая садится, оглядывается вокруг, улыбается. Пейзаж почти пасторальный, диссонанс вносит только дорога – явно человеческого происхождения. Грубые булыжники, когда-то выстроившиеся во благо человечества идеальным строем, устали ждать случайных путников и расползлись в отдельные группки, между ними проклюнулась трава, пытаясь укрыть присутствие людей. Получалось пока что не особо – но природа явно старалась.
Рыжая зачесывает за уши взлохматившиеся волосы, тут же подхваченные слабым ветерком. Сидеть на одном месте, конечно, хорошо – такое в Доме удается нечасто, но она понятия не имеет, когда подаренная сказка кончится, ее фея забыла рассказать, во сколько появятся мыши и тыква. Хорошо бы еще не перепутала истории – от первого прыжка Рыжую до сих пор коробит, как вспоминается. Но тогда все и начиналось не то, чтобы хорошо…
Дорога ложится под ноги, как так и нужно. Выбившиеся камни не попадаются нарочно, почти не торчат из земли – Рыжая балуется, как выходит, то наступая только на них, то нарочно пропуская каждый второй или третий.
Солнце дает блик на чем-то впереди. Девушка ускоряет шаг – интересно ведь, что там может отражать слабенькие в целом лучи так мощно. И когда подходит, даже не удерживается от того, чтоб на корточки рядом присесть.
На дороге лежит меч. Нет, не так. Меч. Вот прямо такой, как таскали сколько-то там лет назад. Сверкающий, большой, на рукояти камни разные. Рыжая плохо разбирается во всех этих штучках, но что-то ей подсказывает, что это не стекляшки. И вообще, что может на дороге делать такая вещь?
По-хорошему и по-разумному, нужно топать дальше. Причем чем быстрее, тем лучше. Вот только совет подойдет кому-нибудь другому, только не той, которая дорогую игрушку обнаружила. Рыжая почти благоговейно проводит кончиками пальцев по сверкающему лезвию, касается инкрустации и с громким визгом садится прямо на пыльные камни, когда слышит голос.
Голос меча.
Рыжая пребывает в полной уверенности, что ее пора запирать в Могильник. Изнанка всегда была чудной, но говорящие мечи доселе в чужих историях не фигурировали, ни в прямом смысле, ни иносказательно. Естественно, что он там «говорит», в своих попытках уразуметь, что делать, она упускает.
-Ээээ.. а можно еще раз? – промычав вначале фразы что-то невнятное, ошарашено спрашивает Рыжая.

Для начала Рыжая протирает глаза и с трудом удерживается от желания ущипнуть себя за руку. Ну это уже даже для Изнанки перебор. Девы, мечи, башни, избранные и куча эпитетов, которые она-то и повторить не сможет. Пе-ре-бор.
Меч провещал свое и временно заткнулся, давая возможность осмотреться. Пейзажик действительно стал еще более милым, но оценить его по достоинству мешала перспектива идти туда, не знаю куда. Рыжая знает, чем может закончиться бесконтрольная прогулка по Изнанке. Знает – и повторять ни в коем случае не хочет.
Правда Меч (или тот, кто его сюда подкинул) явно умнее, чем сама девушка и по крайней мере точно знает, на что ее можно купить. Все вокруг в курсе, кто любит Изнанку куда больше Дома и кому она отвечает такой же взаимностью. Почему бы не поверить и в то, что он умеет ею управлять? Или хотя бы знает, как просить, чтоб она подчинялась.
Рыжая нервно прикусывает губу, не особо понимая, что с нее взять можно. Но если прямо уж нужно…
-Ладно, - неловко пожимает плечами девушка. – Веди…эээ…как к тебе обращаться хоть?
Перспектива встречи с врагами заставляет собрать воедино если не мысли (с ними полный тупик, на этапе внушения информации о собственной избранности, уникальности и всяческой исключительности они застряли намертво), то хотя бы конечности. Правда, на этапе, который Мечом излагался так легко и просто (взял – да пошел!) тоже существовали свои сложности.
Не то, чтобы Рыжая была совсем уж слабенькой. Лазать по карнизам да метаться по Дому сил уж точно хватало, с самого детства, но вот таскать длинные (явно не под девичью ручку), да еще и разукрашенные камнями куски металла явно не планировала в своей жизни. Прикинув свои перспективы влететь носом в ближайший камень или сесть обратно, Рыжая деловито ухватывается за рукоять и волочет сокровище по земле.
-Извини, ты тяжеловат, - перекрывая лязг металла о камни, кричит девушка, решив, что нужно все-таки объясниться. Черт его знает, как полагается обращаться с такими вещами. Правда, пока что обещания железного чуда инженерной мысли сбываются – странный неуместный туман потихоньку начинает расступаться.