Дом, в котором |
ВРЕМЯ:
Сентябрь, 2014 год.
Рейтинг игры: NC-17
Структура игры: Эпизодическая
СРОЧНЫЙ РОЗЫСК!
 
Дом: 485599872; |
Модераторы:
 
|
 |
АКТИВИСТЫ: 
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Дом, в котором » Территория одной личности » Корабли в моей гавани
Расскажи, почему о счастье пишется так по-детски, а о боли – по-Башлачёвски;
нечем вскрыть, ни стамески нет, ни расчёски причесать эту гриву, бьющую на ветру.
Даже если будешь казаться чёрствым, я подумаю: «да и чёрт с ним»… И, наверное, не умру.
Расскажи, как кто-то в порыве страсти исцеловывает запястья, на руках несёт на кровать.
Расскажи о том, что бывает такое счастье, чтоб любить и больше не воевать.
Сегодня ночь будет длинной - не прячься и не беги: к тебе, предо мной повинным, пришла собирать долги за полные фальши речи, за ночи мои без сна.
Чтоб было тебе - не легче, расплатишься ты сполна и где бы ни был с другими, тебе не забыть меня - едва моё вспомнишь имя, захлопнется западня, и воздух вдруг станет горек - как сможешь таким дышать?
Со вкусом полыни горе накроет тебя, как шарф, со вкусом полыни пища тебе обожжет гортань.
Кого ты теперь отыщешь, раз я для тебя - не та?
Мой образ змеёй гремучей отравит ночной покой - ты сам же себя измучишь, раз мы с тобой далеко. Тоска с каждым днем болезнью тебя изгрызет сильней.
Огонь и вода, железо не будут помехой мне.
Тебе не найти спасенья, обиды не отплатив - я злобным своим весельем испорчу тебе пути: блуждать тебе в одиночку, желая найти меня, и самой холодной ночью сгорая как от огня, шептать моё имя глухо, до боли ладони сжав.
Страдать тебе телом, духом, пока моя боль свежа.
Приди же ко мне, покорный, склонись к моему плечу.
У слов моих горьки корни -
Пусть будет, как я хочу.
Сказка Рыжей.
Тот был первым.
Лет двести тому назад, как казалось,
едва ли считать могла.
Пёсий выродок, жёлтый игривый взгляд
прожигал живое нутро дотла.
Но сама той весною была светла, первенца родила.
Как пошёл ребёнку четвёртый год, стал коситься криво честной народ:
по осанке – принц, по походке – царь.
Но беда: слепые глаза отца и царапины в пол-лица.
Слух был матушкин, острый, и он слыхал
перекличку тварей у дальних скал.
Приманил его первородный грех
да гортанный смех.
Как пошла, увидала пустую его кровать,
с чёрной горечи вздумала колдовать,
побежала, не видя дороги в лес,
рядом чёрт и бес.
На исходе памятной ей луны та пришла в себя, а руки обожжены –
насовсем потеряла страх, разводила ладонями жар костра,
ну а ей – уходи сестра, шла бы ты подобру сестра.
Отошла, отвыла и, окрестясь,
поклялась, что это в последний раз.
Но под Святки, баюкая коляду,
приходил второй, и день обещал беду,
только знать бы, что за беду.
Этот был неплох. Русы кудри, щёки пламенем налиты,
приходил домой, полевые носил цветы,
был настойчив, ласков, а родом – заморский князь.
И она сдалась.
Как венчались, золотом шил подол,
а потом оказалось – шибко кулак тяжёл.
Бил с размаху, даже не сняв кольца,
и она родила на четвёртом месяце мертвеца.
Что молиться, лить за слезой слезу.
Десять дней сидела, сна ни в одном глазу,
раздавались стоны, кривился рот,
ей казалось, она переходит чёрную реку вброд,
и густая волна вслед за ней идёт,
превращаясь в лёд.
Хоть лечили травами: мёд, шафран,
привозили снадобья дальних стран –
с каждым днём белей седина косы,
с петухами кричал нерождённый сын,
не спеши заводить часы.
Сколько лет теряются в темноте,
умоляю, отдай мне моих детей,
ночь жестока, вечер кровав и дик,
мне не надо третьего, Господи, погоди.
Пощади.
Этих слов не выписать в дневниках,
я его не вынесу на руках,
некрепка верёвка, неостр меч,
как мне жить, кого мне теперь беречь?
Урони эту гору с плеч.
Замолчали все. И молчал весь мир.
И затих королевский дармовый пир.
Встал прилив, уснул океанский бриз,
и луна покатилась по небу вниз,
и туман повис.
Бог – отец. Природа – родная мать.
Как её оставить, как не забрать?
Оба сына ей видятся наяву.
И она наконец-то падает на траву.
Слава Богу, падает на траву.
Вы здесь » Дом, в котором » Территория одной личности » Корабли в моей гавани
